Навигатор

Начинаем газету с интересной дискуссии о роли празднования Рождества в современной культуре, в том числе, в среде людей нецерковных. Зачем ходить в церковь только по большим праздникам? Радио «Би-Би-Си» радует еще одним интересным обсуждением: если человечество отправится в космос, какая религия ждет нас там?

Александр Братерский выступает с неожиданным мнением и предлагает оставить дату празднования Рождества в покое, по чисто практическим соображениям, между прочим. Прекрасный фельетон Екатерины Щеткиной позволяет окунуться в специфику религиозных конфликтов на Украине, о которых мы много слышим, но мало понимаем.

Речь патриарха про Сталина прозвучала очень противоречиво, имеет смысл перечитать ее без всяких купюр. С другой стороны, Андрей Зубов интересно, остро и бескомпромиссно возражает любителям помянуть старика Сталина добрым словом. И еще от Зубова прекрасная поучительная праздничная история об отношении к церковным праздником в СССР.

Содержание

Не только на Рождество7

Есть ли жизнь на Марсе18

Оставьте Рождество30

Украина34

Речь42

Про Сталина45

История48

Церковь51

Послесловие54

Не только на Рождество

Передача на Би-Би-Си, ведущая Одри Карвилл

Можно ли считать себя христианином, если ходишь в церковь только в праздник? Представьте, священник смотрит с кафедры на Рождество и видит множество людей, лица которых узнает с большим трудом. Во время проповеди он понимает, что вряд ли увидит этих людей до следующего года. С другой стороны, встает вопрос, кто может называть себя христианином: нужно ли быть в храме каждую неделю, следует ли соблюдать литургические предписания? Сегодня с нами священник отец Мартин Макгилл, также в гостях Норман Гамильтон и Анита Робинсон, бывшая учитель, а теперь колумнист.

Ведущая Мартин, скажите, что вы ожидаете увидеть через неделю на Рождество в своей церкви.

Мартин Понятно, что мы сталкиваемся с сокращением количества прихожан, и все же множество людей придет на праздник. Ожидаю, что и после Рождества некоторые из них вернутся и походят еще неделю—другую. В определенном смысле большие праздники привлекают людей. Впрочем, другие люди не вернутся в церковь, возможно, уже до Пасхи.

Ведущая Вы переживаете на этот счет?

Мартин Это всегда заставляет помечать, «а что если бы…», с легкой надеждой. Иногда я думаю, Боже, если бы хотя бы некоторые из пришедших сегодня могли посещать службы чаще. Я свято верю в то, что каждый человек призван к служению, и уверен, что своя роль в церкви есть для каждого прихожанина. Хотелось бы, чтобы было больше волонтеров, больше людей для работы с детьми, с молодежью, с пожилыми — для всего того, чем мы занимаемся. Хотелось бы, чтобы все люди, которые приходят в канун и на Рождество, приходили снова и снова.

Ведущая Норман, вы считаете этих людей лицемерами, если они приходят только по большим праздникам, но не заходят в храм в течение года?

Норман Нет, что вы. Мой церковный опыт подсказывает, что еще больше людей приходит в дни поминания родственников, чем даже Рождество. Уверен, что для такого поведения есть веские причины. Не важно, насколько далеки мы от церкви, в глубине нашего ДНК существует этакая «нехватка Бога». На Рождество, в Пасху, в дни поминовения родственников и по другим праздникам осознание этой нехватки Бога усиливается. Задача же священника, для Мартина и для меня, заключается в том, чтобы помочь людям увидеть, что праздник, по поводу которого они собрались, всего лишь верхушка той глубокой веры, о которой они должны помнить и каждое воскресенье года. Таким образом, задача на Рождество, по дням поминовения, на Пасху — связать эти праздники с нашей обычной жизнью и сами праздники друг с другом.

Ведущая Анита, вы постоянно ходите в церковь или скорее приходите по большим праздникам?

Анита И то, и другое. Факт состоит в том, что множество людей живут по христианским принципам, вообще не открывая двери храма. Они соблюдают строгую рабочую этику, внимательны к окружающим, добры, заботливы, щедры в проявлениях благотворительности, но при этом не ходят в церковь. Бог в их жизни находится на обочине, Он только для специальных случаев. Мне кажется, это можно объяснить изменением ценностей общества. Мы как послевоенные бебибумеры последнее поколенее, которое было погружено в веру: в школе, дома, верующие родители, и церковь была неотрывной частью нашей жизни. Но когда мы получили автономию во взрослой жизни, в эпоху растущего либерализма шестидесятых годов многие постепенно забыли про веру или же стали христианами, которые собирают свою веру из разных кусочков, выбирают, во что они хотят верить. В целом мы принимаем христианские принципы, но не признаем соблюдение правил. Наше поколение стало ходить в церковь только по праздникам и на фестивали, мы ищем Бога лишь в состоянии кризиса, страха или вины. Мы ходим, конечно, в церковь, мы признаем место Божественного в жизни, просто забываем об этом, когда выходим за пределы храма.

Ведущая Мартин, христианин может себя так вести?

Мартин Совсем неплохо для начала. Мне бы хотелось помочь развить отношение этих людей к церкви. Считаю очень важным то, о чем говорил Норман, что нужно учить людей опыту общения с Богом. В католическом мире начинается год милосердия, поэтому мы должны оставить все резкие суждения. Сегодня во время вечерней мессы священник символически откроет врата милосердия. Мы все готовы оставить прошлое позади и двигаться к чему-то новому. Людям что-то нужно, они ищут что-то, и мы должны обратиться к ним и ответить на их потребности.

Ведущая То есть церковь должна скорее следовать за людьми, а не вести их? Должна следовать за общиной, а не вести ее за собой?

Мартин Должна вести вне всякого сомнения, но в то же время в определенном смысле мы должны обращаться к общине, находить общие точки, слышать людей. Как мы можем сделать свое служение еще лучше, как можно стать более гостеприимными, как можно быть более релевантными? Поэтому я смотрю на свои проповеди каждую неделю и задаюсь вопросами, о чем я говорю, что я делаю не так, почему я не могу достучаться до людей.

Ведущая Норман, что вы думаете о том, что можно быть хорошим христианином, не приходя в храм каждую неделю?

Норман У вас может быть собственная религия, и думаю, одна из самых печальных черт нашего общества заключается в том, что мы создаем собственное во всем. Но библейская вера, жизнь, к которой нас призывает Христос, не есть собственная религия, но вера, которую можно разделить, общее служение. Можно тут вспомнить первые главы из Деяний, где говорится, что они встречались каждый день, чтобы единодушно пребывать в храме, для преломления хлеба, молитвы и чтения писания. Совсем не уверен и вовсе не рад тому, что мы можем быть номинальными христианами в своем темном уголке без настоящей ощутимой связи с другими людьми, которые утверждают, что разделяют эту веру в Христа. Поэтому я не поддерживаю собственную религию, религию от случая к случаю.

Анита Штука в том, что есть разрыв между соблюдением правил церкви и их исполнением. Церковь все-таки не демократия, не хочу сказать, что это диктатура, но… Некоторые считают, что можно не быть частью клуба, если ты не готов соблюдать все правила. Особенно в свете современной морали многие традиционные христиане не готовы признавать и отдавать должное позиции церкви по определенным моральным вопросам, которые в особенности стали значимыми за последние двадцать лет. И они осознанно выбирают собственный путь в вопросах большой морали, например, контрацепции, абортов, гомосексуальности, эвтаназии. Они следуют своей совести, вне зависимости от того, насколько религиозно обоснованным является их выбор. Польза церкви заключается в том, что чем больше ее посещаешь, тем больше понимаешь, почему ее выбор именно такой.

Норман Я бы провел все-таки разделение между пониманием христианской веры как стоящей из соблюдения правил и тем, как ее вижу я. Вера в своей основе заключается в выборе моего сердца. Я хочу быть последовательным и верным учеником Иисуса Христа, и сами правила не могут в этом помочь. Возможно, для вас это по-другому, но мне больше по душе живые развивающиеся отношения в качестве основания моей веры, а не правила и уставы.

Анита В прошлом у нас все это было, было единство тройственного союза дома, школы и церкви, в котором пребывали дети, и их духовность получала возможность для подобного развития. Но некоторые из ножек у этого табурета отвалились. Могу сказать, что табурет начал шататься хотя бы в отношении участия родителей. Они все чаще не выбирали обучение предмету религии и этики. Церковь очень легкомысленно к этому относилась, но преподаватели все же пытались делать свою работу.

Ведущая Мартин, вы согласны с тем, что говорит Норман о том, что верой нужно делиться, вера не может быть глубоко личным индивидуальным предметом. Могут ли люди в вопросах веры принимать все решения самостоятельно? Могут ли, в конце концов, решить, окей, я хороший христианин, но я не хожу в церковь и это не делает меня менее христианином? Должна ли вера быть разделена с другими?

Мартин Полностью согласен с Норманом в отношении собственных религий. Вера должна быть разделена с другим. Взаимоотношения с Иисусом Христом, отношения с Богом — в этом основа и начало. Но так же важны и отношения с людьми… Я обращаю внимание на людей в своем приходе, может быть, которым даже не с кем поговорить, но которые приходят в церковь, где им рады, рядом с ним есть люди. Мы все-таки не отшельники, и это вполне нормально для нас. Очень мало кто готов стать монахом, и нам нужны другие люди, которые помогут преодолеть трудности в жизни, которые нас поддержат в сложных ситуациях.

Ведущая Но разве речь не идет о простом индивидуальном выборе? Если человек решает ходить в церковь, разделить свою веру и быть с другими людьми, ну, хорошо. Но те, кто так не думает, у кого нет такой потребности в общении, что делать тем людям, которые считают свои отношения с Богом глубоко личными?

Мартин Я признаю существование такой позиции. Но все-таки для нашего христианского сообщества — я вернусь к своей мысли — с самого начала Церкви существовало стремление к общинности. Теперь же мы так часто слышим, что произошел разрыв этой общности. Однако церковь дает именно эту возможность — реализовать общинность.

Ведущая Анита, все же почему именно на Рождество и Пасху, по большим праздникам, церкви переполнены? Зачем приходят люди? Вы говорите, если не хочешь быть членом клуба, не ходи в церковь. И очевидно, что люди делают именно такой выбор. 50, 49 недель в год они не находятся в церкви. Как можно объяснить те несколько раз, в которые они в церковь все-таки ходят? Зачем они приходят?

Анита Существует множество причин. Думаю, многие люди ходят по чисто сентиментальным причинам. Но знаете, нас ждет год милосердия и прощения, и человеческая душа, как говорит Норман, жаждет поддержки, которую находит в церкви любой конфессии. Мы можем принять эту поддержку, если решим стать частью этого сообщества, которым является церковь.

Ведущая Норман, что думаете вы?

Норман Боюсь, не могу ответить полно на этот вопрос. Важно, впрочем, отметить две вещи. Даже если вы не готовы признавать церковь или являетесь атеистом, я бы сказал, что даже вы способны испытать присутствие в своей жизни чего-то сверхчеловеческого. Снова скажу, я называю это недостатком Бога. В глубине нас есть нечто, что стремится воссоединиться с извечным, и конечно, для меня это не какая-то абстрактная духовность, а динамические постоянные отношения с Иисусом Христом. Поэтому в нас существует такое желание воссоединиться с вечностью и вечным. А еще в обществе существует понимание того, что нельзя говорить о настоящем общественном здоровье, которое состоит только лишь из множества индивидуальных выборов, собранных вместе. По-хорошему нам нужны базовые ценности, которые разделает все общество. Я готов снова и снова утверждать, что христианская вера, библейская вера, учение и пример Христа, учение апостолов на протяжении веков предоставляли цементирующую основу для благополучия общества. По этим большим праздникам к людям, которые посещают церковь, приходит осознание этого, хотя они могут и не формулировать это подобным образом.

Анита Соглашусь. Еще хочу сказать, что вере можно, конечно, научить, но можно и заразить других своей верой. Вера передается добрыми примерами людей, которые живут по ней каждый день. У нас же выросло целое поколение людей, которые не видят таких примеров. Религиозное преподавание в школах стало крайне размытым, и оно часто не находит поддержки дома. Ценности, которые продвигает телевидение и наш мир, подрывают и размывают семью и общество. Наши дети получают как раз недостаточно этой цементирующей смеси, которая соединяет душу и тело.

Норман Мы с женой недавно были в церкви нового течения и сильно удивились тому, насколько много молодых людей пришло на службу. Это были совсем не старики. Там были тысячи молодых людей — от подростков до тридцати—сорокалетних, — и именно эти люди составляют ядро общины. Я все-таки более оптимистичен в этом отношении. Есть новое поколение преданных молодых христиан, которые растут и которые энергично выражают свою веру. В причинах того, почему они в церкви не каждое воскресенье, еще следует разобраться, но я точно не готов поддержать точку зрения, что современное общество отвращает молодых людей от живой веры и живого Господа.

Ведущая Наши слушатели пишут сейчас: «У церкви нет монополии на Бога, Бога (Ее) можно найти и в других местах». Или вот еще: «Церкви сами себя ставят на периферию, когда ошибочно пытаются увязать посещаемость церквей с проникновением веры и жизнью Церкви. Христос учил и на берегу моря, и в пустынях, и в горах. Настоящую духовность можно обрести во встрече с другими людьми, в природе, и в своих глубоких размышлениях». Вы согласны?

Норман Не соглашусь. Не хочу обижать или спорить с тем, кто отправил это сообщение, но религией можно называть что угодно: от обнимания дерева до наиболее экстремальных видов джихадизма. Я вообще говорю не про религию. Я говорю про личную веру. Не хотел бы быть грубым, но я говорю о живых отношениях со Христом. Я не считаю, что мы можем ставить знак равенства между религией и живой верой.

Ведущая Но в сообщении не сказано о религии. Скорее слушатель говорит о том, что выражение веры и вероучение можно получить повсюду в мире, не обязательно в церкви.

Норман Но это вообще мне не дает никакой информации о том, что такое хорошая вера и что такое вера плохая, что правильно, что истинно, что стоит делать, а чего делать не стоит. Это все слишком абстрактно, чтобы обсуждать.

Мартин Думаю, Бог может открывать Себя множеством различных способов. Например, через Писания, через таинства. Но при этом и в окружающей природе мы можем открывать для себя удивительное понимании единства с Богом. Поэтому для католиков так важно созерцании природы и сохранение природы. Как будто Бог общается с нами посредством сотворенного мира. Поэтому прогулка вдоль моря, поход в горы, глоток свежего воздуха, пробежка — все это важно, но равно важно собираться в общину, чтобы уйти от присвоенной собственнической религии.

Ведущая Кажется, церковь слишком озабочена поверхностными вопросами, о которых вы говорили ранее — контрацепция, аборты, гомосексуальность, и тому подобное, — но при этом ее не так уж заботит бедность, дети, живущие в нищите, вопросы социального неравенства. Кажется, если бы церковь была чуть более озабочена этими вопросами, церкви могли бы быть полнее. Согласитесь с этим?

Анита Да. Как христиане мы призваны видеть Христа в каждом человеке. Мы же избирательны в понимании того, в ком мы хотим увидеть Христа. Нам следует расширить свой кругозор, быть более сострадательными. И снова возвращаюсь к треногому табурету: дом, школа, церковь. Думаю, четвертой опорой является все-таки община. И табурет наш неустойчив, существует пропасть между нашими ожиданиями и тем, что нам на самом деле удается добиться. Я только знаю, что в мире есть огромное количество несчастных людей, которые прибегают к помощи психиатров, чтобы разобраться в своих бедах. Возможно, если они будут обращаться к Богу, такое лечение обойдется им гораздо дешевле.

Норман Думаю, мы просто должны поднять руки вверх от собственного бессилия. В нашей неспособности правильным образом ответить на вызовы социальной несправедливости мы полностью провалили задачу, которую перед нами ставит Писание. Целые фрагменты Писания говорят об этих задачах. Думаю, мы слишком избирательны в своем прочтении Писания и в своем следовании ему.

Ведущая Анита, вы пойдете в свою церковь на рождественские торжества?

Анита В какую-нибудь церковь пойду, но не уверена, что в свою. Я обращаюсь в церковь за душевным покоем, хожу, чтобы посмотреть внутрь себя самой и просить Бога отчистить разум, хожу, чтобы пережить еще раз то чувство, которое помню с детства. Это накрывает меня волной спокойствия и тепла, и поэтому это отличная привычка.

Ведущая Норман, ваши планы?

Норман Буду, конечно, в церкви на Рождество, потому что мне надо напомнить себе, что Христос был рожден по великой причине, Он был рожден на смерть. Для меня Рождество и Пасха неразделимы. Естественно, первое событие — это праздник в первую очередь, праздник рождения Христа, второе событие гораздо более серьезное. Но для меня исключительно важна необходимость связывать эти два события на постоянной основе через церковь.

Есть ли жизнь на Марсе

Передача на радио Би-Би-Си, ведущая Одри Карвилл

Ученые планируют собрать команду для отправки на Марс в ближайшие двадцать лет. Есть ли все же человечество отправится на другую планету, а может быть нам придется туда отправиться из-за глобального потепления, какое место будет определено для религии в этом новом мире — и будет ли место религии вовсе? И если религия будет разрешена на другой планете, какая вера подойдет больше для инопланетной жизни? Мы не станем обсуждать научные и этические вызовы переезда на другую планету или колонизации другой планеты, мы обсуждаем теорию религии. Насколько религия необходима для жизни, или же это просто удобный способ содержать человечество под контролем? Наши гости: Бет Синглер, антрополог, которая изучала развитие новых религий, профессор Дэвид Уилкинсон, методистский священник и преподаватель университета, доктор одновременно астрофизики и богословия, Майкл Ньюджент, представитель движения «Атеистическая Ирландия».

Ведущая Дискуссия совсем не новая. Ученые и религиозные мыслители рассуждали о роли религии и космоса на протяжении веков.

Дэвид Конечно, и многие наши догадки о других мирах восходят еще к раннехристианским мыслителям, который увидели величие вселенной и задались вопросами, могут ли быть там другие миры, мог ли Бог создать другие формы жизни, что это будет за жизнь, и будут ли эти другие живые существа разделять похожие религиозные чувства. Будут ли они поклоняться благу и величию Бога, могли ли они впасть в грех? Клайв-Стейплз Льюис создал ряд научно-фантастических трудов об этом. Может ли религия быть вселенской, и какая именно религия может быть вселенской? Но главное это чувство исследования великого, которое ставит перед нами вселенная. Есть что-то такое во вселенной, что заставляет нас задавать религиозные вопросы. И так уже многие века.

Ведущая Множество миров свидетельствует скорее против истины, которая принимется на веру особенно христианскими верованиями?

Бет Нет, совсем не обязательно. Может быть множество миров с похожим устройством мира и системой религии и верования, куда возможно Иисус пришел в другое время. Но мы должны понимать, что другие расы на других планетах могут иметь отличные системы веры, и они могут повлиять на наши собственные религиозные взгляды. Были попытки представить это в научной фантастике. Это заметно в романе Хайнлайна «Чужак в чужой стране», где рассказано о человеке, который возвращается на Землю и распространяет новые идеи повсюду среди людей.

Ведущая Евангеликам сложнее других признать идею других миров? Если читать Библию, то Бог создал небо и землю, только землю.

Дэвид Нет. Очень интересно, но еще несколько лет назад Тед Питерс сделал большой опрос христиан и прочих верующих. И он обнаружил, что очень многие люди, которые считают себя религиозными, вовсе не переживают по поводу того, что могут быть обнаружены другие формы жизни, другая разумная жизнь где-то во вселенной. Он также исследовал мнение людей, которые не были верующими, и среди них подавляющее большинство считают, что верующие скорее всего не смогут признать факт жизни в других мирах. Однако, сами христиане и евангелические христиане как будто вовсе так не считают. Думаю, что причину этого можно найти в словах историка Коллина Рассела. Это особенно заметно внутри евангелического христианства: мы особенные не потому, что мы находимся в центре всего, а по причине щедрого и благодатного отношения Бога, которое даровано нам во Христе. То есть особенными людей делает не то, что мы находимся в центре всего, а то, что нам дарована удивительная близость отношений с Богом через Иисуса Христа. И я спокоен в том смысле, что я любим Богом вне зависимости от того, какие еще миры существуют во вселенной.

Ведущая Было сказано, что если религия выживет в мире будущего, ей надо принять космос. Что думаете об этом?

Майкл Только посмотрите в космос — наша видимая вселенная состоит из более, чем 100 тысяч миллионов созвездий, каждое из которых содержит более сотни тысяч миллионов звезд, и вы поймете, насколько Земля незначительна в этой картине, и насколько незначителен человек в общем порядке вещей. Даже если ограничиться одной Землей, здесь проживало 5 тысяч миллионов разновидностей живых существ, 99% из которых вымерли, и людям тоже грозит вырождение или превращение в другой вид. Нам бы уже давно понять, что мы не центре мира, мы ни в коем случае не особенные — мы всего лишь один из видов, живущих на одной из большого количества планет в огромной вселенной. И если нам предстоит где-то начать жизнь заново, если мы будем колонизировать другие миры, у нас теперь есть возможность пропустить некоторые эволюционные этапы, через которые пришлось пройти, чтобы определить для себя, что истинно, и что правильно. Нам надо принимать к сведению то, чему нас научила наука о реальном мире, и уже перестать зависеть от воображаемых объяснений.

Ведущая Конечно, открытие всех этих миров демонстрирует незначительность Земли. Это является проблемой для представителей некоторый верований? Если уж мы не особенные создания Бога, то кто же мы?

Бет Не думаю, что это так, и многие религии имеют место в своей космологии для иных миров, и расширяют наше представление о существующей вселенной, например, религии нового века, или вообще новые религиозные движения. Они часто ставят человечество внутри конфедерации планет, и конечно же, заметно влияние научной фантастики на эти идеи. Но в религиозной практике человечество не принижается от возможного контакта с другими разумными формами.

Ведущая Все эти вопросы космических путешествий и религии были неразрывно связаны уже с первых попыток исследования космоса человеком. Давайте послушаем фрагмент трансляции миссии «Аполлон-8» в 1968 году, которая отправилась на Луну в декабре того года. Накануне Рождестве экипаж из трех человек участвовал в телевизионной трансляции, во время которой они прочитали первые десять стихов Бытия, вот фрагмент.

«В начале сотворил Бог небо и землю.

Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою.

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет.

И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы».

Ведущая Вот такой фрагмент из 1968-го. Сейчас мы читаем слова профессора Игоря Митрофанова из Института космических исследований в Москве, «нам надо отправиться на Луну, XXI век станет эпохой, когда Луна станет постоянным плацдармом человечества, и наша страна должна участвовать в этом процессе». Где состоится следующая битва за религию?

Дэвид Не думаю, что это будет битва вовсе. Думаю, нам надо отправиться на Луну. Здесь во мне говорит астроном. Луна дает нам возможность заниматься астрономией, здесь можно поставить телескопы, которым не будет мешать атмосфера или искажения земной орбиты, поэтому есть что-то восхитительное в том, чтобы отправиться на Луну. Не думаю, что это будет битва. В реальности религия путешествует с нами, потому что мы люди, и мы знаем, что 40—60% ученых имеют ту или иную форму исповедания религиозной веры, и они возьмут это с собой на Луну. Мы также знакомы с фактом, что когда мы сталкиваемся со вселенной, по словам Майкла, со всем ее величием, возникают вопросы, которые нам надо обсудить, над которыми следует поразмышлять. У религии есть своя роль в этом процессе. Поэтому не предвижу никаких баталий. Интересно, что первая трапеза, которая была совершена на поверхности Луны состоялась, когда Базз Олдрин достал из своего скафандра небольшой кусочек хлеба и выпил глоток вина. Как только они приземлились на Луне, Олдрин совершил причастие для себя самого и таким образом выразил себя как верующий человек на этой новой границе мироздания.

Ведущая Насколько тесно связаны религия и космос? Насколько теория религии необходима для жизни?

Майкл Во-первых, говоря о людях, которые отправились на Луну и совершили причастие — это ужасное оскорбление даже для верующих, которые придерживаются других верований, для тех людей, у которых другие взгляды на то, как вселенная была создана, и другое представление о Боге. Если нам как виду предстоит колонизировать космос, нам стоит делать это с позиций уважения ко всем людям, а не навязывать нашу собственную веру в подобных ситуациях. Как религия связана с человеческой жизнью? Есть старый анекдот, как ирландец оказался на необитаемом острове. Прошло время, он построил дом, создал ферму и воздвиг две церкви. Наконец, его спасает корабль, и капитан спрашивает, зачем вообще он построил две церкви. «Ну в первую я хожу, а во вторую ни за что не пойду!» Есть вот у человека такая особенность не просто верить в Бога, а верить в конкретные версии Бога, и разделять людей и понятия на основании своих представлений. Надеюсь все-таки, что если уж мы находимся в позиции свежего старта, мы будем знать, как это вредно, мы будем знать, что это деструктивно. Например, известный факт, что как только люди переходят в своем развитии от ценностей выживания к ценностям самовыражения, это позволяет им отдалиться от традиционных религиозных представлений в сторону секулярных рациональных ценностей. Очень много вещей, которые мы считали истиной, оказались подделкой. И мы должны воспользоваться этим новым знанием и постараться преодолеть старые мифологии.

Ведущая Дэвид, вы согласитесь?

Дэвид Нет, не соглашусь. С уважением отношусь к Майклу, но не думаю, что чтобы быть искренним о своей вере, надо нападать ну другие религии. Мы должны признать, что человечество сложно устроено, и мы не можем просто сказать, что только атеисты будут иметь преимущество полететь в космос. Давайте же начнем без религии и запретим ее с самого начала для тех астронавтов или ученых, которые будут жить на Луне. Это было бы значительным упрощением. Наша человеческая сложность означает, что нам надо найти способы сосуществовать со всеми вызовами и сложностями, которые представляют различные религиозные сообщества, но ведь они представляют и великие возможности.

Майкл Ни на секунду не предлагал, чтобы только атеисты отправились в космос. Я бы хотел, что если уж эти люди действуют в интересах всего человечества, они должны уважать все вероисповедания, а не только собственные.

Дэвид С этим полностью соглашусь, Майкл. И у христиан, как и любых других людей, будет такая возможность.

Ведущая Если бы вам надо было начать новую жизнь в космосе, какая религия бы зародилась там? И вообще есть место для религии в космосе?

Бет Нам стоит обратить внимание на влияние географии на религию. Все основные религии зародились примерно в одном географическом регионе. Какое влияние окажет абсолютно другая планета на нашу религию, мифологию, способы повествования, наше понимание космологии? Как будет выглядеть религия красной планеты в противопоставление религии сине-зеленой планеты? Все эти факторы отразятся на нашей религии.

Дэвид Не думаю, что мы начинам с чистого листа. Думаю, увлечение Бет новыми религиозными движениями впечатляет, потому что дает представление о контексте возникновения религии, и то, как мы создаем конструкции на основе уже существующих религий, иногда мы отрицаем старое, иногда мы обогащаем созданное до нас, и строим на этой основе. Думаю, мы не можем начать с чистого листа, если отправимся в новый мир. С собой мы возьмем свою историю, культуру, философию, наши различия. Для меня христианство составляет часть этого багажа, и это очень полезная часть наших знаний.

Ведущая Но что произойдет, если религии в космосе не будет вовсе?

Майкл Люди будут более здоровыми, более счастливыми, менее националистически настроены, менее эгоцентричны, меньше будет расистских настроений, мы будем менее догматичными, менее категоричными, будет меньше серьезных преступлений, меньше подростковой беременности, меньше абортов. Множество исследований показывают, что чем секулярнее общество, тем меньше вообще возникает проблем, которые обычно принято считать, решает религия. Когда общество больше инвестирует в здоровье, образование, телекоммуникационные технологии, движется в сторону демократии, в сторону самоконтроля своей жизни, именно это способствует смещению акцента с ценностей выживания к ценностям самовыражения. И как раз это способствует смещению в сторону от традиционных религиозных ценностей к секулярным рациональным ценностям. Все равно это уже происходит. Вопрос только в том, что если уж вы отправляетесь на новую планету, вы не можете начать снова с тех же самых ошибок. Поэтому важный вопрос: кого мы собираемся отправить для колонизации этих планет? Именно этот выбор определит будущее этой колонизации.

Дэвид Не думаю. Считаю, что социологические данные представляют гораздо более сложную картину, чем такое упрощенное представление. Одна из вещей, которую нам действительно стоит предпринять, и я постоянно говорю об этом, состоит в том, что нам не надо начинать с чистого листа. На протяжении трех лет я был участником очень интересной дискуссии в ЦЕРНе. После открытия бозона Хиггса генеральный директор ЦЕРНа Рольф Хойер собрал вместе философов, богословов, ученых, чтобы обсудить великие вопросы мироздания. Вовсе не хочу сказать, что какое-то религиозное сообщество имеет преимущество над другими в обсуждении этих вопросов. Но именно такие большие вопросы восхищают нас. Эти вопросы не только позволяют определить нашу религию, но они с ясностью позволяют нам определить, кто мы, в чем состоит природа вселенной. Все эти знания будут путешествовать с нами, куда бы мы ни отправились.

Майкл На большие вопросы все чаще отвечает наука. И причина этого состоит в том, что наука следует фактам. У меня нет никакой причины не желать существования Бога, если бы существовали факты Его присутствия. И я признать свою ошибку, если это действительно так. Таков дух, в котором надо надо продвигаться вперед. Мы должны следовать фактам, пытаться выявить реальное, не давать места нашим представлениям, нашим сомнениям и фантазиям, надо просто следовать фактам. Куда бы истина ни привела нас, — она нас все больше приводит к тому, что нам не требуются эти сверхъестественные объяснения.

Дэвид Но факты ставят передо мной вопрос Бога. Я не живу в двух различных мирах: как астрофизик и как ученик Христа. Для меня, Майкл, факты так же важны. Факты жизни, смерти и Воскресения Христа из Назарета приводят меня к вере в Бога, и что природа Этого Бога — любовь, а наука является даром в этой концепции мира. И многие другие выводы также следуют из этого. Соглашусь с вами в важности фактов.

Майкл Разве уж вы верите в Христа, вы также верите в то, что Мухаммад перемещался на крылатом коне?

Дэвид Не знаю достаточно об исламе, чтобы попытаться ответить на этот вопрос.

Майкл Что вам надо еще знать, если сказано, что существуют крылатые кони?

Дэвид Мне надо оценить факты, когда я собираюсь их исследовать. У меня ограничено время, потому что я занимаюсь своей основной работой и размышляю о своей религии. Так же и людей для новой планеты нужно будет выбирать в первую очередь по тому, насколько они хорошие ученые и инженеры. Поэтому есть предел того, на какие факты я могу внимательно изучить. Но это же верно и для науки. Когда я смотрю на то, как формируются звезды во вселеной, у меня множество фактов, но мне хотелось бы иметь доступ к еще большему количество фактов. Но ограничения самой природы жизни, ограничение ресурсов и способности телескопов, означает, что будет точка, когда у меня будет достаточно фактов…

Майкл Как астрофизик вы верите в то, что Мухаммад разделил Луну на две части?

Дэвид Я не знаю достаточно…

Майкл Ну как, вы же астрофизик.

Дэвид Нет, этого недостаточно. Множество вопросов в христианской Библии требуют прочтения в контексте, и если вы хотите об этом поговорить, мы можем затронуть эту тему. Но я не стану судить сообщество верующих, о котором я так мало знаю.

Ведущая Инопланетяне, если они существуют, будут ли они обращены в какую-то религию?

Бет Сложный вопрос, потому что мы даже не можем себе представить другие религии, и из чего они состоят. У нас есть научная фантастика, которая предполагает, что иезуитская миссия, например, на другие планеты довольно плохо закончится. Все связно с тем, что может быть мы отправляемся туда не для того, чтобы обратить людей в свою веру, а чтобы оказать влияние на сложившееся общество. И для некоторой структуры общества это приведет к катастрофе. Нам следует внимательно относиться к таким вопросам, если мы когда-либо войдем в контакт с другой разумной формой. Думаю, представители многих религий захотят отправиться в другие миры для обращения верующих. Но мы и сами можем оказаться в положении, когда обратят в другую веру нас. Эти живые существа могут оказаться убедительнее нас.

Дэвид Это очень длинный миссионерский путь, если нам вообще предстоит отправиться в миры, где мы считаем может существовать разумная жизнь. Такое путешествие займет уйму времени. Не уверен, что инопланетные религии будут более развитыми или философски продвинуты, чем земные религии. Один католический богослов сказал, что во встрече с инопланетянами религия должна быть обязательно представлена, потому что это не тот вопрос, который обязательно разделяет нас, но нечто, что может объединить нас. Если Бог является создателем вселенной, то у нас может быть общая платформа с другими формами жизни во вселенной.

Оставьте Рождество

Александр Братерский

Рождество Христово — большой христианский праздник — снова ставит перед обществом важный вопрос. Стоит ли России, отмечающей Рождество по новому стилю с 6 на 7 января, начать отмечать его со всем христианским миром 25 декабря.

Дискуссии эти идут уже давно — в мире действительно немного стран, которые отмечают рождественский праздник вместе с Россией. Это Сербия, Грузия и Украина. Впрочем, как раз Украина вскоре может перейти на привычный для Европы григорианский календарь. Недавно на этот счет высказался глава Украинского Совбеза, «в миру» баптистский пастор Александр Турчинов, который заявил, что считает необходимым, чтобы Украина праздновала Рождество вместе со всеми «цивилизованными странами».

Идеи Турчинова вполне объяснимы: на фоне тяжелых отношений двух стран Украина пытается вытеснить из своей жизни не только советское, но и вообще все связанное с Россией. Правда, насчет цивилизованных стран есть сомнения — некогда один из самых почитаемых христианами-католиками праздник Рождества превратился во вполне себе коммерческий с обязательными скидками, мелодией Щелкунчика из динамиков в супермаркетах и рождественскими распродажами. Возможно, именно таким образом владельцы бизнеса пытаются напомнить о дарах, которые волхвы преподнесли новорожденному младенцу Христу?

Конечно, вместе со всеми этими скидками и распродажами есть и благотворительные обеды, и чудесные рождественские истории о милосердии, однако христианский дух праздника постепенно уходит из старушки-Европы. О нем, об этом духе пытался сказать верующим в одной из своих предрождественских проповедей папа Франциск, когда напомнил им о том, что Христос родился в бедности: «В обществе, которое так часто отравляется консюмеризмом и гедонизмом, богатством и расточительностью, видимостью и нарциссизмом, это Дитя призывает нас действовать трезво, другими словами, так, чтобы вести себя просто, сбалансированно, последовательно, иметь способность видеть и делать то, что необходимо», — сказал в своей проповеди папа Франциск.

Как отмечают обозреватели, папа таким образом хочет противопоставить культуру христианства культуре тех, для кого Рождество это всего лишь намалеванные на витрине магазина слова Merry Christmas. В США эти надписи появляются на витринах магазинов чуть ли не в сентябре, ведь необходимо успеть продать все что можно — ежегодные продажи в этот сезон достигают суммы в $ 3,19 миллиарда.

О том, что истинное значение Рождества сегодня теряется за яркими витринами и модными подарками, говорят и светские политики. В 2013 году накануне Рождества бывший глава МВД Великобритании Дэвид Бланкетт напомнил знаменитую историю Чарльза Диккенса «Рождественская песнь», которую часто называют зеркалом английского Рождества: «Меня печалит, что по прошествии лет, когда была написана эта вещь, Рождество стало настолько коммерциализированным, что его истинное понятие погребено под грузом праздничных огней мишурой и экстравагантными подарками», — говорил политик.

В России часть общества руководствуется, к сожалению, теми же идеалами — отметить Рождество 25 декабря нужно не потому, что ты, например, католик, а просто из-за фронды, чтобы чувствовать себя модным, и чтобы ни в коем случае не прослыть «тупым ватником». При этом таких людей чаще всего привлекает не реальное содержание праздника, а тот самый консюмеризм — рождественские скидки на очередные кружевные трусы или вездесущий телефон «яблочной марки».

И вот кажется, что настала пара действовать — перенести празднование Рождества на 25 декабря, чтобы, как сказал товарищ Турчинов, наконец оказаться на цивилизованном Западе. Однако не надо спешить — существующая система празднования Нового Года и Рождества, сложившаяся в России, представляют собой неплохую возможность отпраздновать Рождество таким, каким оно должно быть: спокойным, глубоким и в то же время радостным христианским праздником.

Всю коммерческую мишуру, все развлечения берет на себя Новый год, который тоже претерпевает серьезные изменения. Из придуманной большевиками альтернативы Рождеству, в середине 60-х Новый год стал милым домашним праздником, но уже в новом веке приобрел колоссальный коммерческий размах и превратился в один гигантский корпоратив на выезде. Именно он сегодня как огуречный рассол после похмелья оттягивает на себя все, чтобы оставить место для спокойного рождественского праздника с походом на рождественскую службу в церковь и рождественскими подарками.

Да, одно из серьезных возражений — рождественский пост, в котором, кажется, трудно сохранить себя, когда на новогоднем столе оливье и селедка под шубой, да еще и шампанское льется рукой. Однако, скажите: вам «с шашечками или ехать?» Соблюдая пост, вы можете попросить приготовить для вас постную пищу и налить безалкогольного шампанского, ведь главное не в поглощении пищи, а в общении с близкими людьми, которые собираются вместе на главный общенациональный светский праздник.

В конце концов, посмотреть на выступление любимых артистов или на президента под елочкой вам никто не запретит. Однако если для вас главным праздником является все же Рождество, вы его спокойно дождетесь и почувствуете, что атмосфера вокруг вас станет другой — пьяные крики на улице и петарды рассеются, как дым, исчезнут с телевидения вездесущий Женя Лукашин и его вечный соперник Ипполит, и все будет как в настоящее Рождество.

Да конечно будут и «рождественские скидки», но значит, вы можете наконец позволить себе купить новый свитер с оленями, или наоборот, вам подарят рождественские подарки вместо новогодних. Но самое главное, вы почувствуете себя вполне счастливым, в сотый раз слушая из уст священника историю о чудесном рождении Христа. Ну разве можно сравнить это с дедом Морозом, тем более, вы сами в детстве узнали, что Дед Мороз — это «дядя с маминой работы»?

Украина

В религиозных конфликтах на Украине религия ни при чем

Екатерина Щеткина

В последних событиях с захватами-переходами приходов почему-то никого не удивляет то, что фон — всегда пейзанский. Журналисты, обычно, приезжают на день, опрашивают участников и уезжают уверять своих зрителей в религиозной природе конфликта. Религиозные конфликты не сходят с повестки дня, муссируются, и вскоре ловишь себя на том, что и сам что-то бормочешь про «священную войну» или вовсе «крестовый поход».

Но, к счастью, реальность — она рядом. И глядя на конфликты из-за приходов через «сельскую» оптику, а не через призму СМИ и соцсетей, понимаешь, что конфликты эти не совсем религиозные. А зачастую так и вовсе не религиозные.

Почему конфликты возникают именно в сельских общинах? В городах приходы совершают свои «каминг-ауты» гораздо реже и куда менее помпезно. Просто потому, что в городах между верующими-прихожанами нет такой глубокой истории отношений. Всем, кто не любит со школы романы и повести украинских классиков на темы «несчастного села», я могу сказать со знанием дела: классики, конечно, скучны, но, как и приличествует классикам, правдивы. За несколько лет жизни в небольшом «селе без сильрады», которое, к тому же, имеет сильно «разреженную» историю из-за репрессий и депортаций, я узнала немалое количество сюжетов, достойных пера Стефаныка. Между любыми двумя соседними дворами, любыми двумя семьями (и даже в середине семей) есть некая «тайная жизнь», уходящая корнями иногда на несколько поколений вглубь. Там, на дне колодца, может быть спорная межа, застреленная собака, срубленная вишня, адюльтер или что похуже. Будучи «человеком со стороны» почти невозможно разобраться, что движет тем или иным человеком, когда он вдруг совершает какой-то дикий поступок, разражается — без видимой причины — потоком проклятий, подбрасывает дохлую крысу кому-то в колодец или поливает воском «свечи покойника» порог. Расспрашивать — без толку. Только и услышишь в ответ, что «то такие люди…». Иногда кажется, что они сами хорошенько не знают, почему «так правильно». Или знают, но ни за что не скажут.

Психология нашего села — тема отдельного разговора. И, по возможности, для специалиста-психиатра. Странно, что никто еще ничего не исследовал и не написал о том, что происходит в наших хваленых «крышталевых джерелах» с людьми, пережившими колхоз, но так и не изжившими его из себя. Если бы в Украине была наука — психология, например, — наше село могло бы стать бездонным источником не только риторической «духовности», но и абсолютно практических примеров социальных и психологических девиаций.

Религиозные конфликты в селе — всего лишь частный случай этой затаенной вражды. Я многих, наверное, разочарую, но посмею утверждать: в огромном количестве случаев церковных конфликтов в селе почти наверняка конфессиональная принадлежность храма и прихода — только повод припомнить все и всем. Эта вырывается из-за калиток даже тогда, когда видимого повода нет. А когда повод появляется — тут у нее просто крылья вырастают. Из «бабушкиных сундуков» извлекаются все счета и с размаху бросаются в лицо обидчикам.

Характерно, что наши церковники не только ничего не делают, чтобы как-то этих демонов приструнить, держать под контролем, вылечить, наконец, от них души. Ни Боже мой. Церковники нередко используют этих демонов в своих интересах. Если Христос изгнал злого духа из бесноватого и вселил его в стадо свиней, то для некоторых наших батюшек сельские общины — это и есть вот то самое евангельское стадо свиней, которым они помыкают с помощью вселившегося в них злого духа. Вопрос только в том, кто более удачно перехватит управление как можно большей частью стада.

Стоит это понять, и все становится на свои места. Почему церковь использует худшие стороны человеческой натуры в своей борьбе за храмы? Потому что это закон рынка: если хочешь заработать быстро, надо апеллировать к порокам, а не к лучшим качествам человека. Потому что проявлять лучшие качества — это всегда труд. А худшие вырываются наружу и «работают» сами, принося дивиденды «инвестору».

В ход идут ключевые слова и сигналы: «москва» (во всех модификациях и наклонениях), «раскол», «анафема», «русскиймир», «гундяи», «нашихлопцывАТО», «бандеры», «священнаявойна», трогательные фото деток в вышиваночках и веночках, послушно стоящих на литургии в свежеотвоеванном храме (от фото за версту смердит манипуляцией), жуткие видео избиения женщины в платочке (монтаж выполнен так небрежно, что хочется руки режиссеру поотрывать). В качестве подкрепления слов в дело идут «боевые отряды» — титушки, «семинаристы», «правосеки», «ветераны» и прочие заезжие гастролеры, чья задача — перевести конфликт из стадии крика и легких толчков в грудь к стадии настоящей полномасштабной драки во всем ее физиологическом безобразии (безобразие — очень важная деталь, зритель любит «клюкву»). Иногда на этой стадии сами селяне начинают чувствовать себя чужими на собственном празднике, но колесо уже завертелось и, значит, надо идти до конца. И мало кто вспомнит — а вспомнив, не поверит, — что было вначале.

А вначале обязательно было слово. Потому что это война слов. Война заклинаний. Слов, которые ничего общего не имеют ни с молитвой, ни с Евангелием, потому что категория «души» в контексте этой войны вообще не имеет ни смысла, ни места. Все это, как вы понимаете, касается уже не только села — эти же законы работают на уровне всего украинского общества.

В этом контексте не так важно то, что в течение десятка лет УПЦ (МП) заражало мозги прихожан бациллой российской духовной гегемонии, как то, что она заражала мозги ненавистью к «раскольникам» и «униатам». Каждая из сторон этого конфликта так или иначе старалась «соответствовать», не уступать в этой пропагандистской, по сути, войне, и на этом выросло поколение людей, готовых поддерживать дискурс конфессиональной ненависти, рефлекторно реагируя на определенные сигналы. В нужный момент эти сигналы срабатывают в резонанс с общественно-политическим кризисом или просто привычной нелюбовью к соседу — и градус ненависти-на-ровном-месте взлетает до небес.

И что любопытно: в этот дискурс ненависти оказываются вовлечены далекие от Церкви люди. Сколько их у нас — практикующих христиан, регулярно слушающих проповеди — крамольные и не очень? Четверть населения, посещающая богослужения на Пасху и Рождество — это совсем не реальное количество регулярных потребителей как «московской», так и «патриотической» проповедческой риторики. Это при том, что большая часть батюшек, к их чести, вовсе не политизируют свои проповеди.

Мне, например, с самого начала странно было слышать, как УПЦ (МП) обвиняют в том, что это она внушила Донбассу идею Русского мира. Как и где, простите? Нет, я не сомневаюсь в том, что масса батюшек усердствовала, отрабатывая методичку от корки до корки, — но перед кем? Сколько прихожан реально было у УПЦ (МП) на Донбассе? На Донбассе, где традиционным церквам нечем было похвастать, кроме очередного — полупустого — храма, построенного на деньги очередного местного бонзы. Где с религиозностью вообще никогда не было хорошо, а уж с практикой — так и того хуже. Где стабильно статистика и соцопросы показывали успехи чего и кого угодно — от протестантского движения до ориентальных культов, — но только не традиционных церквей.

Так почему «каноническое православие» стало знаменем сепаратизма? Потому что это политический — чтобы не сказать геополитический — бренд, который на этой территории раскручивали долго и, как мы видим, с успехом именно в качестве политического. Потому что это слово включает «групповую идентификацию», не имеющую ничего общего ни с Церковью, ни даже просто с религией. «Негативную» идентификацию, резко противопоставляющую одну группу украинцев другой. Проще говоря, «рубильник ненависти». Религия как таковая не имеет к этой ненависти никакого отношения. Это не «религиозный конфликт». Это конфликт социальный, мировоззренческий, политический — какой угодно, но не связанный с вероисповеданием. Хотелось бы написать «с Церковью», но рука не поднимается. Потому что как раз церкви — вольно или невольно — на протяжении многих лет выполняли политический заказ на поддержание враждебности в обществе. И научились получать от этого дивиденды — вот хоть в виде перебегающих приходов.

Почему я и верю, и не верю в заявления с обеих сторон о том, что «община собралась и проголосовала» или «решила не уступать» и т.д.? Не только потому, что имела возможность в подробностях наблюдать (и даже участвовать) сельские конфликты и знаю, как они работают. Но главным образом потому, что с точки зрения христианства это блажь и ложь. Если христианская община решила, что будет молиться на другом языке и с другим священником, то приглашает священника и молится, а не идет отбивать храм. Потому что священник, когда его приглашают служить службу, не ставит условие «только если добудете мне храм» — он идет и служит, хоть бы и в чистом поле. Священник — если он, конечно, служит Богу, а не другому ведомству — не станет поводом для драки. И если наши священники поступают иначе, значит, в их ведомствах что-то не от того мира.

Можете считать это ответом на прекрасную фразу Мыколы Данилевича, спикера УПЦ (МП), о том, «почему мы должны отдавать храм, если он принадлежит нам?» Кому — «вам»? Кто — «вы»? И кто — «мы»? Где водораздел и кто его провел? В кого вы превращаетесь, когда педалируете его? Что вообще в этом мире «ваше» и «наше»? И как далеко вы готовы зайти, чтобы не отдать «свое»? И, самое главное, вы понимаете, что это риторика ненависти и войны? Почему вы считаете возможным «не отдавать храм», пускай даже ценой крови, но призываете «остановить войну на Донбассе любой ценой»? Какая разница? Остановите побоища за храмы — «любой ценой», — тогда в вашу пацифистскую искренность можно будет поверить.

Но мне не хотелось бы, чтобы критика показалась вам однонаправленной. Нет в этих конфликтах никакой положительной роли и у УПЦ КП. В этом конфликте ни у кого нет и не может быть положительной роли. Как нет «героев» в гражданских войнах и всегда остается подозрение, что именно победитель — как раз наибольший мерзавец. Это потом победители напишут в книгах, что война велась «во имя справедливости» или «за светлые идеи коммунистической партии», достойные того, чтобы люди за них творили зверства и сами становились жертвами зверств. И, может, о нас и вас потом напишут, что это все делалось во имя торжества канонического православия или, наоборот, за освобождение украинского православия от московского ига. Но мы-то с вами знаем, что на самом деле у нас, как и всегда, беднякам просто хочется накостылять богатым, что униженному просто хочется вытереть ноги о сильного, что каждый просто мстит ближнему своему за что-нибудь, не имеющее отношения к предмету спора. И что есть кто-то, кто просто сумел предоставить людям желаемое, в расчете на джек-пот. Вот в каком качестве выступают наши почтенные церковные институты. И, кстати, я сознательно пишу в данном случае «церкви», а не «отдельные епархии» или даже «приходы». Потому что все это происходит при попустительстве центра. Ни один высокий иерарх киевского ранга ни словом критики не наградил в этих конфликтах «своих», что бы они ни творили.

Скажу еще раз и буду подчеркивать, пока пальцы не заболят: религия, конфессиональная принадлежность тут не причина, а повод. За якобы «религиозными конфликтами» стоят вовсе не вопросы веры (в которых наш средний гражданин, включая прихожан, мягко говоря, «плавает»). За ними — болезни социально-психологического свойства. Недоверие ко всем и всему, неумение общаться, одиночество, неуверенность, фрустрация, страхи, неудовлетворенность разного рода. Эти социальные болезни нужно лечить или хотя бы научиться снимать обострения. Но это никому не нужно, в том числе церковным институтам. Зачем искоренять то, что приносит плоды лично тебе?

Кроме всего прочего, религиозные конфликты повышают котировку Церквей на политическом рынке. Каждый конфликт церковники представляют как факт, подтверждающий их «влияние в обществе». На самом деле, все это влияние сводится к владению полудюжиной популярных мемов, к умению употребить их к месту — манипулировать информацией и взывать к человеческим порокам. Как говорил патер Браун, священник прекрасно разбирается в грехе, поскольку это часть его ежедневной работы. Вопрос — как он использует свои знания. И для чего. Если он их использует в качестве спускового крючка для конфликта, то такой священник не столько «влиятелен», сколько просто социально опасен.

Речь

Патриарх Кирилл

Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые участники открытия выставки. Я хотел бы всех нас сердечно приветствовать этим замечательным событием. В центре выставки вы видите чудотворный образ державной Божией Матери, у него особенная история. Этот образ был найден не то на чердаке, не то в подвале, заваленный мусором в храме в Коломенском в городе Москве в день отречения государя-императора Николая II от царства. И когда был поднят этот образ сидящей на царском престоле Божией Матери, и когда стало ясно, что наименование этого образа — Державная, то лучшие умы России восприняли в то время восприняли это как Божий знак: ушел царь, но Сама Богородица возглавила страну. И этот покров Божией Матери не снимается с нашего отечества.

Через какие страдания мы прошли, через какие скорби, через какие испытания, но мы остались страной не просто великой и сильной, но хранящей свою собственную суть. Мы не растворились даже в этом глобальном информационном пространстве, мы не потеряли своей идентичности и ее не теряем в то время, когда ее теряют великие сильные страны на европейском континенте. Мы верим, что покров Божией Матери над нами, а потому мы говорим всем, и внутренним, и внешним противникам России: оставьте нас в покое, над нами покров Божией Матери.

Но выставка посвящена трудным страницам нашей истории. Все мы знаем, что послереволюционное время было временем хаоса, столкновения разных классов, социальных, политических, экономических интересов, попыток разрушить страну. Много было крови, многомиллионные изгнания людей из пределов отечества нашего. Мы знаем, что непростыми были и тридцатые годы, много было крови и несправедливости, и никогда это не должно уйти из нашей памяти, и нельзя минимизировать эти страдания. Но ведь не было бы сегодня современной России, если бы не было подвига тех предшествующих поколений, которые в двадцатые, в тридцатые годы не просто пахали землю — хотя и это было очень важно, — создавали промышленность, науку, оборонную мощь страны. Успехи того или иного государственного руководителя, который стоял у истоков такого рода возрождения, такого рода модернизации страны, — эти успехи нельзя подвергать сомнению, даже если этот руководитель отмечен злодействами. Нужно уметь различать духов, и там где проявлялась воля, сила, интеллект, политическая решимость, мы говорим — да, несомненные успехи, как и в случае с победой в Великой отечественной войне. А там где была кровь, несправедливость, страдания, там мы говорим, что это неприемлемо для нас, людей XXI века. Мы себя не отождествляем с этими кровавыми страницами, мы отдаем эти исторические персонажи на суд Божий, но никогда отрицательное не должно давать права исключать все то положительное, что было сделано, как и то положительное, что было сделано теми или иными людьми, не должно исключать критического отношения к преступлениям, которые были совершаемы теми же самыми людьми.

Я очень надеюсь, что эта выставка поможет нам понять всю красоту подвига нашего народа в двадцатые, тридцатые, сороковые годы. Она поможет нам увидеть и тяжелые страницы и понять, что для того, чтобы любить отечество не нужно исключать из исторической памяти ни один из исторических периодов, но нужно воспринимать его здравым смыслом и незамутненным нравственным чувством, и тогда правда будет отделена от лжи, а добро будет отделено от зла.

Пусть Господь помогает всему нашему отечеству сегодня собираться, сосредотачиваться, преодолевать трудности прошлого и устремляться вперед. У нас сегодня для этого есть все возможности, все основания. Я хотел бы сердечно приветствовать вас, глубокоуважаемый Владимир Владимирович, благодарю вас, что вы участвуете в открытии этой выставки, и пусть благословение Божие пребывает над державой российской, над властями, воинством и над всем народом, как мы молимся об этом за каждым богослужением.

Про Сталина

Андрей Зубов

Вот пришла мне платежка за электричество с портретами Сталина и Ленина и с надписью «Память в подарок!» Если бы это действительно была реклама старых газет, то могли бы быть фотографии газет с Юрием Гагариным, Сергеем Королевым, Дмитрием Лихачевым, например, но выбрали Ленина и Сталина. Потому что они — рыночны, потому что «Мосэнергосбыт», как и очень многие в нашей стране, любят этих людей, их действия и практики власти и свою любовь демонстрируют и навязывают потребителям.

Что могу сказать? Опросы демонстрируют, что Сталин самый популярный персонаж нашей истории, что к памятникам и имени Ленина нет и грамма идиосинкразии у большинства наших граждан. А ведь деятельность именно этих двух людей и их приспешников и подчиненных привела к гибели России. Ведь Россия это не границы, не пространства, а люди. Каждый человек — целый мир, а для христианина — и храм Божий. Сколько разрушено таких храмов? Десятки миллионов в терроре, гладоморах, агрессивных или спровоцированных подлой властью войнах. Уничтожено лучшее, умнейшее, благородное и совестливое, патриотичное и жертвенное. А что не убито, то изгнано за границу, сломано в лагерях, обезображено нарочито нищей и полной страхов жизнью.

Между ожидавшимся ростом населения российского государства, если бы не было октябрьского переворота и реальностью — каскад обвалов в результате «военного» коммунизма, коллективизации и войны 1941–1945 гг. Это — «дефицит населения» из-за катастроф в период советской власти. Дефицит состоит из: 1) Людей фактически погибших, умерших преждевременно и 2) не родившихся детей. Первую группу, по трем катастрофам и периодам между ними, можно себе представить так:

1918–1922 Красный террор, голод, гражданская война, эмиграция 12 млн человек

1930–1933 Коллективизация, раскулачивание, голодомор 9 млн человек

1934–1940 Их последствия, террор, лагеря, финская война 2,7 млн человек

1941–1945 Советско-нацистская война 27 млн человек

1946–1956 Голод 1947 г., подавление повстанцев, лагеря 1,3 млн человек

Итого до 1956 г. 52 млн человек.

Цифры эти неполные, они используют официальные данные о расстрелах и смерти в лагерях, и в них можно видеть достоверный минимум. Никто, например, не вычислял, в какой мере тяжелые условия советского быта повысили общую смертность населения, а это число намного превысило бы число прямых жертв расстрелов.

Вторая часть дефицита населения — дети, которые не родились (в основном потому, что не стало родителей, у которых они могли родиться, или родители были разлучены тюрьмой и лагерем). Это величина довольно условная. Она оценивается примерно в 40 млн человек, создавая общий дефицит около 90 млн человек. То есть, если в 1990 году на территории СССР жило 290 млн человек, то без этих потерь население бы было порядка 380 миллионов. А как обезображены, опустошены души многих выживших! И вот — портреты палачей нашего народа на этой жалкой платежке через 25 лет после конца коммунистического режима.

И я думаю, как бы отнеслись в Израиле к организации, которая бы разослала «платежки» с портретами Гитлера, Бормана. Геринга, Эйхмана? — страшно и подумать! Как же нам не стыдно так плевать самим себе в лицо, как такое согласие с нашим Холокостом не выворачивает наизнанку душу!

Друзья, я уже не молод, но скажу твердо. Пока лежит Ленин на Красной площади, пока стоят его статуи на наших площадях а именем его и его приспешников именуются улицы, пока пускают слюни и рукоплещут Сталину, пока есть все это — никакой России нет, и будущего у нас нет никакого. А есть лишь тягучая и позорная воровская и лживая жизнь, есть кровь наших детей, льющаяся на Украине, в Грузии, в Чечне, да и по всей России. Есть «Норд-Осты», Бесланы, Буденовски, а теперь и Синай. Сатана — человекоубийца от начала. Он пожал невероятно обильную жатву на нашей земле из-за нашего согласия с ним. И пока мы будем продолжать кланяться ему, эта жатва будет длиться, и не будет света жизни перед глазами нашими и детей наших. Но наше будущее зависит от нас. Только от нас. И жизнь и смерть, и свет и тьма — перед нами. Пусть выбирает каждый за себя, за своих детей и внуков. Этот выбор и будет выбором России.

История

Андрей Зубов

Готовлю лекцию об исторических предпосылках войны в Сирии и, следовательно, о возможном ее исходе. Понадобились материалы советского периода. Среди прочих просматривал дневники А.С.Черняева (зам. зав. Международного отдела ЦК КПСС в последние годы правления Брежнева, потом — близкого соратника Горбачева), и наткнулся на замечание, никакого отношения к Сирии не имеющее, но меня поразившее. Итак, фрагмент записи от 25 апреля 1982 г.: «Еще одно событие имело место: Пасха в прошлое воскресенье. Народ валом валил на кладбища. ГАИ через радио и «Вечернюю Москву» вынуждена даже объявить, что частные машины не будут пускать по дорогам, ведущим к основным кладбищам. Казалось бы, вполне современные люди, здороваясь по телефону или встретившись, поздравляли друг друга с праздником или совсем не иронически христосовались. Замечено, что пасхальная массовость с каждым годом нарастает. И это уже — кто имеет глаза! — приобретает характер скрытого общественного протеста ... Или хотя бы отталкивания от господствующего порядка вещей (с его коррупцией, неравенством, несправедливостями, хамством, открытым использованием власти в целях личного обогащения, хвастливой пропагандой и демагогией — «пропагандой успехов» и наряду с этим — очередями, теснотой в метро и троллейбусах, нехваткой во всем даже в Москве».

И так действительно было. Я, тогда молодой еще христианин, помню, как входил вечером или утром в храм с трепетом, что все советское, липкое и хамское осталось за порогом, а здесь вечная правда, тысячелетняя Русь, Византия, вся та таинственная полнота жизни, без которой бесконечно душно было в советской Москве. Вообщем, как у Пастернака «У Бориса и Глеба свет и служба идет».

Только потом я узнал, сколько советского было в жизни тогдашней Церкви, но интуиция была верной — при всей ложности внешнего в Церкви была правда и при желании в ней можно было доискаться воды живой, хотя и не так просто. И, оказывается, это чувство было распространено и о нем знали в ЦК! И оно росло год от года.

Где это чувство ныне? Коварный враг рода человеческого изобрел оружие пострашнее богоборческого коммунизма — это прикидывающаяся верующей, православной, мусульманской страшная и жестокая тирания самовлюбленных и алчных до денег и власти людей. И, казалось бы, осквернена их касаниями сама Церковь (или Умма, если о мусульманах). Но, друзья, все как и раньше — чист Храм Тела Христова, чисто собрание верных, только нужно еще больше зоркости и больше твердости чем в 1980-е, что бы отвергнуть прельщения и достичь того порога Правды и переступить его. И, переступив, вдохнуть чистый воздух и испить горнюю воду. Но мы так часто прельщаемся сейчас внешним и отказываемся от внутреннего на радость врагу!

Тогда, в 1970–80-е люди искали правду в Боге и Святыне и вот рухнул тоталитарный безбожный режим почти без нажима, без насилия. А где ныне мы ищем правду, какой порог переступаем с алканием? Не по тому ли зло и ложь царят в нашей стране, что мы позволяем себе не уходить от них, терпеть их, а то и соучаствовать в делах тьмы?

Друзья, подумаем о том, что пишет видный партийный чиновник. Разве его удивление и его объяснение — не назидание для нас, сегодняшних?

Церковь

Михаил Грозовский

Вспоминаю свои давние споры с критиками церкви. Два наиболее типичных возражения, с которыми приходилось сталкиваться, это то, что идти в церковь, где за каждой литургией молятся о патриархе Кирилле, не хочется, и второе — папа Франциск уж получше будет, чем патриарх Кирилл. На первое всегда хотелось возразить, что каким бы ни был патриарх, главный в Церкви не он, это просто эпизодический персонаж, пусть живет, как знает. На второе — что сравнивать реалии существования папы и патриарха не имеет смысла. Абстрактный папа может вести трижды благочестивый образ жизни, а патриарх в современных условиях может быть только таким, как он есть, другого не дано.

Но задумываешься, можно ли оправдать этими отговорками уж всякое действие патриарха. Три поразительных события произошли на неделе. Во-первых, патриарх в мягкой форме оправдал сталинизм. «Успехи того или иного государственного руководителя, который стоял у истоков возрождения и модернизации страны, нельзя подвергать сомнению, даже если этот руководитель отличился злодействами. Там, где проявлялись воля, сила, интеллект, политическая решимость, — мы говорим: «да, несомненные успехи», как и в случае с победой в Великой Отечественной войне». Во-вторых, на сайте Каинской епархии вышла крайне примечательная статья «Большевики спасли русскую цивилизацию» — люди на местах очень быстро поймали волны, исходящие из Чистого переулка. В-третьих, оказалось, что главный популярный труд современного русского православия построен на прямом обмане и подлоге, а именно, книга «Несвятые святые», издаваемая за авторством ныне епископа Тихона, на самом деле принадлежит перу Олеси Николаевой. Хватило бы и каждого из этих событий в отдельности, но вместе они смотрятся особенно впечатляюще.

Тут, понимаете ли, какое дело: мерой безумия сказанного патриархом является не то, насколько правдиво его высказывание с исторической точки зрения, а то, насколько вообще необходимо было говорить об этом. А понятно, что необходимости в этом не было совсем никакой. Когда папа римский говорит о глобальных проблемах, он смотрит на них только лишь с точки зрения христианских позиций, а не исходя из политического контекста. Когда патриарх фактически оправдывает эпоху сталинизма, он совершает преступление против человечности — и это в стране, которая до сих пор не пережила покаяния за события не столь далекого прошлого.

Достойна ли русская церковь такого патриарха? Может ли она молиться за него на каждой литургии? Очевидно, нет. Понятно, что святых людей современная нам жизнь производить по определению не может. Но в условиях любой эпохи всякая неправда побеждается молчанием. Зачем множить неправду повторением сомнительных приятных слуху истин? Несомненно, если бы наша церковь была кагэбешной, как про нее говорят критики, она бы в полной мере заслуживала такого патриарха. Но это не та Церковь, которой принадлежу я.

На маленьком с первого взгляда обмане по поводу авторства «Несвятых святых» построена куда большая пирамида «праведности», чем может показаться. Тут, знаете, еще в чем дело: книга вышла аккурат в 2011 году, когда патриархом уже был Кирилл, и вопрос ее авторства не мог с ним не обсуждаться. Патриарх благословил эту маленькую ложь и сам того не ожидая, благословил большую беду, потому что Благая Весть не может иметь основание во лжи. Самая популярная книга современного русского православия — одновременно и самый большой обман в истории русской церкви, и именно с этого обмана началось служение патриарха.

Что делать? Приходится признать правоту критиков церкви. Современная русская церковь, наследница церкви советской, построена на лжи и обмане, с одной стороны, и служит не делу христианства, а власти и ее сиюминутных интересов, с другой. Это приходится признать как факт. Но что делать участнику и причастнику этой церкви? Другой-то такой массовой церкви, как говорится, за углом, с большим количеством добрых и умных священников — попросту нет. Поминание патриарха за службой давно стало традицией и привычкой, вряд ли кто из священников произносит эти формулы искренне. Показательно, как однажды священник в личной беседе поделился своими переживаниями на этот счет: «Господином-то он себя считает, но отцом?!» Но что, таким образом обман и технические формулы священнодействия входят и в жизнь церкви?

Послесловие

Издание «Нового православного клуба».

Дизайн: Ольга Семенова.

Мы ищем авторов, соратников, хотели бы услышать ваше мнение об увиденном. Обращайтесь к Михаилу Грозовскому!

эл. почта: mikhail.grozovski@gmail.com

тел. +7-926 011-83-39

Читать газету можно через приложения «ЛитРес», Bookmate, а также в Google Play Книги.